Так звучало заглавие диспута года, обозначившее одну из важных заморочек в искусстве ранешнего авангарда. О ней много писали в то время живописцы, поэты, критики, создатели новейшей российской живописи и ее противники. Неувязка государственной самоидентификации не в первый раз встала перед русскими новаторами, она тревожила их и в предшествующие годы, но выражалась не в теоретических построениях, а в теме и стилистике их картин. Сложность заключалась в понимании юными живописцами собственной принадлежности сразу к французской художественной традиции и к государственной, низовой, народной культуре, понимаемой как начало, идущее с Востока.
Это определило присутствие в их живописи различных тенденций: примитив соседствовал с цитатами из постимпрессионизма и фовизма, Матисс с лубком, Сезанн с вывеской. Наталья Гончарова утверждала, что «чужое искусство нужно сливать со своим». Но что для российских тут было «своим» и что «чужим»? Диалоги с французами и размышления о собственных корнях - так можно интерпретировать некие живописные произведения «валетов» конца х - х годов. Романтичный культ художника как и поэта давно был присущ русскому сознанию.
